
Анатолий Баронин, специально для InformNapalm
Использование ВКС РФ иранской авиабазы Хамадан соответствует ситуативным интересам официального Тегерана, который использует военный потенциал РФ для усиления собственных позиций в регионе, конфронтации с Эр-Риядом, Вашингтоном и Тель-Авивом. Прочность и долгосрочность такого альянса вызывает сомнения в связи с радикальными различиями целей России и ИРИ (Исламская Республика Иран) в регионе, а также политической архитектуры, выстраиваемой странами – лидерами региона.
Тегеран заинтересован в ликвидации ИГИЛ и локализации деятельности радикальных суннитских группировок, представляющих угрозу национальной безопасности ИРИ. При этом эти угрозы в Тегеране напрямую связываются с враждебной политикой Эр-Рияда.
В мае 2016 года иранский Press-TV заявлял о задержании иранской разведкой двух граждан страны, связанных с ИГИЛ, которые направлялись в Тегеран. Министр разведки Ирана Махмуд Алави заявил тогда, что удалось ликвидировать более 20 террористических групп, которые пытались взорвать бомбы и дестабилизировать ситуацию в стране в последние дни года (иранский календарный год заканчивается 19 марта). Сообщалось об изъятии значительного количества оружия и боеприпасов. По словам Алави, ИГИЛ плетет заговор против ИРИ из своей столицы в Ракке.
16 августа силы безопасности ИРИ застрелили одного и арестовали нескольких членов такфиристской террористической группы, близкой к ИГИЛ, на западе страны, в провинции Керманшах, граничащей с Ираком. В их задачи, по словам генерал-губернатора провинции Асадоллы Разани, входила подготовка террористических актов с использованием смертников в отношении различных объектов по всей территории страны. Боевые столкновения сил безопасности ИРИ с членами ячеек ИГИЛ в стране участились в последние месяцы.
В последние годы противостояние между ИРИ и КСА (Королевство Саудовская Аравия) заметно усилилось. В Тегеране опасаются, что Эр-Рияд может использовать боевиков ИГИЛ для дестабилизации ситуации в стране. Проправительственные СМИ активно ссылаются на заявление бывшего саудовского крон-принца Мукрин бин Абдулазиза о поставках Эр-Риядом оружия антииранским вооруженным группировкам в Пакистане. Он же заявлял о поставках КСА вооружений через Кувейт антииранским боевикам, дислоцированным вблизи границы с юго-западной провинцией Хузестан.
В настоящее время Иран демонстрирует неспособность противодействовать ИГИЛ и радикальным группировкам суннитского толка за пределами своих границ, что увеличивает риски безопасности для Тегерана.
Анализ развития ситуации в Сирии за последний год свидетельствует о значительных потерях иранских подразделений КСИР (Корпус стражей исламской революции) в наземных операциях на стороне правительственных сил Башара Асада и критике РФ со стороны Тегерана за низкий уровень поддержки иранских подразделений, особенно в боях за деревню Хан Туман. Так, лишь в мае текущего года сообщалось о гибели 17 военных советников из числа КСИР и ранении 21 иранца. Также известно о гибели двух высокопоставленных офицеров: бригадного генерала Джавада Дурбина, офицера в отставке, отправившегося в Сирию в апреле, и бригадного генерала Шафи Шафии, командующего зарубежного крыла сил «аль-Кудс» (спецподразделения КСИР). Только по официальным данным с начала войны в Сирии погибли 400–700 иранцев. По альтернативным данным одного из офицеров КСИР, на которого ссылается Амир Тумадж из Long War Journal, количество убитых составляет около 1200 человек.
Газета «Tabnak», собственником которой является Мохсен Резаи (бывший командир КСИР и лицо, приближенное к Хаменеи), подвергла Россию жесткой критике, отмечая «безразличие» русских, которые не предоставили воздушного прикрытия силам в Хан Туман и «предпочли развлекаться симфониями в Пальмире». Газета также критиковала «наивность русских, поверивших, что переговоры с оппозицией могут гарантировать продолжение правления Асада, а также упрекала их за то, что те не представили воздушной поддержки иранскому спецназу» во время операций против Нусры в апреле.
Кремль специально способствовал росту потерь ИРИ в Сирии, чтобы сформировать у Тегерана выводы о невозможности успеха без РФ, опираясь лишь на собственные силы, части подконтрольной «Хезболлы» и иракских шиитских формирований. Таким образом, он сформировал условия, когда продолжение политики Тегерана по сохранению режима Асада в Сирии, (являющейся, по словам советника Али Хаменеи по внешней политике Али Акбара Велайяти, «красной линией» для Ирана) зависит исключительно от углубления военно-политического сотрудничества с РФ.
В данном контексте Кремль получил возможность временно манипулировать Тегераном. С одной стороны, конфронтация с КСА и демонтаж королевского дома Аль-Саудов, о котором мечтают в Иране, требуют формирования такой же подушки безопасности, которой для КСА является ВМБ США в Бахрейне. С другой стороны, противодействие ИГИЛ и защита интересов Тегерана в Сирии также требует внешней поддержки со стороны сильного игрока. На эту роль не подходит Китай, который играет в длинную и не делает ставку на собственное силовое участие вдали от своих границ. В то же время РФ, пытающаяся играть против США и демонстрировать геополитический вес, подходит на роль силового тарана. Маловероятно, что Иран предоставит России военные базы на тех же условиях, что и Дамаск. Различные интересы в регионе, особенно на Каспии, скорее всего, удержат Иран от долгосрочного открытия своей территории для РФ. Однако расширение военно-технического сотрудничества может лежать в плоскости интересов Тегерана, который таким образом усилит свои позиции в регионе, особенно в отношениях с Израилем, КСА и США.
Проблемой для ИРИ в перспективе может стать расхождение интересов Москвы и Тегерана в вопросах перспектив региона. Для РФ борьба с ИГИЛ не является приоритетной. Несмотря на то что сохранение режима Асада является общей целью двух стран, Иран обеспокоен угрозами, исходящими от ИГИЛ и такфиристских движений. Исходя из заявлений руководителя разведки ИРИ Махмуда Алави, можно сделать вывод о том, что в Тегеране надеются на активность РФ в борьбе с ИГИЛ. Вопросы безопасности и усиления ударов по «Исламскому государству» являются ключевой причиной предоставления Кремлю авиабазы в Хамадане в качестве авиабазы подскока. Но анализ ситуации свидетельствует о том, что ключевые усилия ВКС РФ сконцентрированы на сирийских силах оппозиции, но не на позициях ИГИЛ. Это обусловлено тем, что для Кремля существование ИГИЛ позволяет позиционировать режим Башара Асада как единственную альтернативу террористической организации и усиливать свое присутствие в регионе. Как только вопрос ИГИЛ уйдет с повестки дня, Москва потеряет основной аргумент в диалоге со странами региона и международным сообществом.
Даже если цель в отношении сохранения режима Башара Асада будет достигнута, работа русских против ИГИЛ – существенный аргумент для Тегерана для формирования дальнейшей политики в отношении Москвы. Однако маловероятно, что Кремль будет концентрировать серьезные усилия для борьбы с данной группировкой.
Россия пытается расширить свое влияние не столько за счет эволюции двусторонних отношений, сколько пытаясь втягивать партнеров в геополитические проекты, которые, по мнению Кремля, должны продемонстрировать политический вес, прежде всего, для Вашингтона и Брюсселя. В большинстве случаев такие предложения не имеют экономического обоснования и выглядят намерением установить политическое влияние. Ожидается, что решение Тегерана о предоставлении русским базы в Хамадане будет расценено Москвой как готовность ИРИ к сближению, что повлечет за собой инициирование вопроса о вхождении в ЕАЭС.

Фото: EPA/UPG/ Встреча президента России Владимира Путина и президента Турции Реджепа Тайипа Эрдогана в Санкт-Петербурге
В усилении сотрудничества Москвы и Тегерана не заинтересована Анкара. Она не хочет усиления Ирана в регионе и имеет свою политику в отношении Ливана и Азербайджана.
Усиление РФ в регионе также выходит за рамки интересов Анкары, которая стремится к восстановлению Халифата времен Османской империи и максимальному ослаблению Рабочей партии Курдистана, имеющей поддержку в Москве. Не исключено, что Анкара согласилась бы на свержение режима Асада, который видится турецкому руководству больше угрозой, чем ИГИЛ, на пути к расширению своего влияния.
Таким образом, имеются все признаки того, что видимое расширение присутствия РФ на Ближнем Востоке на самом деле является тактическим использованием военного потенциала Кремля региональными игроками в лице Ирана и Турции.
(CC BY 4.0) Информация подготовлена специально для сайта InformNapalm.org, при перепечатке и использовании материала активная ссылка на источник обязательна.